Петровича, – проснулся уже? Слышу, что не спишь. Я вот чего хотел. Ты ведь в город сегодня собираешься? Купи мне крючков. Упаковки две возьми. Что-то мои все погнутые. Не пойму ничего.
– А ты вчера мне снасти свои не давал случайно? – подхожу я к окну. – А, Петрович?
– Ты же знаешь, что я свои снасти никому не доверяю. Так что, купишь, что ли, крючков-то?
– Куплю, конечно, – отвечаю. – Какие там номера-то?
– Не знаю. Бери на карася.
– Хорошо.
– Слушай, Вась, – засмущался Петрович, – а у тебя бывает… ну, вот так…
– Как вот так? – не понял я.
– Ну, вот здесь помнишь, – показывает он на свой затылок, – а вот здесь не помнишь.
– Ты про что?
– Понимаешь, Вася, вчера хозяйка пироги пекла. С капустой, мои любимые. Вот помню, что они были, даже запах помню, а что я их ел – не помню. С утра всё осмотрел – нет пирогов. И хозяйка не помнит, ели мы их или нет. А запах так и чувствуется в избе.
– Да нет, – начинаю я вспоминать свой сон, – у меня так не бывает. А может, отнёс куда? Может, угостил кого?
– Да куда я могу отнести… Да не вжись, – чешет затылок Петрович. – Да нет… Это мой любимый пирог. Чего я его понесу куда-то? И крючки погнуты. Странно. Ладно, пойду я.
– Ну давай, – задумался я. – Приеду из города, зайду.
– Я сам зайду, – буркнул Петрович.
– Ну, сам так сам, – закрываю я окно.
– Слушай, Вась, я чего ещё спросить-то хотел, – разворачивается старик. – Ты где столько малины-то набрал и клубники лесной?
– В каком смысле? – не понял я. – Ты про что? Какая ещё малина?
– Как это какая, – улыбается Петрович. – Я тебя вчерась видел, как ты с вёдрами по деревне шёл. В одном малина, в другом клубника. Вышел я, чтобы спросить, а тебя и след простыл. Вроде у нас рядом не растет! Чего молчишь-то? Чего рот раскрыл? А… Понял, не хочешь про ягодные места говорить. Понимаю… Я бы тоже не сказал. Ну, давай, пока, вечером зайду.
Я долго сидел у окна и никак не мог вспомнить, когда это я вчера ходил по ягоды. Может, и у меня начинается как у Петровича: здесь помню – здесь не помню. Вот рыбалку помню, и грибы тоже помню, но ведь это был сон… Во сне я не ходил по ягоды. Странно всё это. Может, к ведьме сходить? И что я ей скажу? Что она мне приснилась? А вдруг это был не сон? Пойду Ангара покормлю, скоро автобус в город. Кстати, что-то он сегодня чересчур веселый. Может, правда, глисты у него были? Совсем я запутался с этими снами.
Мишка-дурачишка
Мишка со скучающим видом, закинув ногу на ногу, сидел возле Катькиного подъезда, наблюдая, как дерутся воробьи за место в луже. Вот так и он, Михаил, почти каждый день был вынужден затевать новую драку с мальчишками из его школы. Почему? А нечего глазеть на его Катьку. Ну, Катька, конечно, не совсем пока его, но обязательно станет. Вот как только исполнится им по восемнадцать, Мишка сразу на ней женится. Только вот есть одно но. Катька даже смотреть на Мишку не хочет и обходит его стороной… Ну да ладно. Это всё временно.
Катька вышла из подъезда и, даже не взглянув на Мишку, проплыла мимо скамейки, на которой он сидел. Будто его и нет вовсе. Будто Мишка невидимка. Конечно, он понимал, что будущая невеста делает это специально. Или хочет его позлить, или здесь что-то другое.
– Привет, Катька, – крикнул Мишка.
Девочка никак не отреагировала на его окрик. Мишка догнал невесту и зашагал рядом с ней нога в ногу, хитро улыбаясь.
– Хочешь мороженого? – чувствуя, как учащённо забилось его сердце, спрашивает кавалер. – У меня деньги есть.
Катька отвернулась от Мишки, будто и не идёт он рядом.
– Чего ты всё молчишь, Кать? – начинает нервничать мальчик. – Я ведь тебе дружбу свою предлагаю. Ухаживать буду за тобой, заступаться. Ты не смотри, что я меньше тебя ростом. Ты видела моего отца? Ого-го… Я таким же буду. Это я сейчас маленький.
Мишка вдруг заметил на лице девочки лёгкую улыбку. И, о чудо, она остановилась…
– Мишенька, – впилась девочка острым взглядом в Мишкины глаза, – ну чего ты ко мне прицепился? Как липучка прямо. Не нужен ты мне. Неужели не понимаешь? У меня другой ухажёр будет, сильный и богатый. А ты иди с мальчишками в войнушку играй. Отстань от меня, а то я папе скажу.
– Не будет у тебя других ухажёров, – фыркнул Мишка, – никогда не будет. Я твой ухажёр и твой будущий муж.
– Что? – сморщила носик девочка. – Ты мой будущий муж? Ты себя в зеркале видел? Да мой будущий муж тебя в баранку согнёт и собакам выбросит.
– Посмотрим, – стало вдруг красным лицо Мишки.
– И тем более мы переезжаем отсюда в другой город, – между прочим говорит девочка.
– Как переезжаете? – начал вдруг бледнеть Мишка. – Куда?
– Не знаю, – зевает Катя, – папу куда-то переводят. Ты же знаешь, он военный.
– И надолго? – пересохло Мишкино горло.
– Насовсем, – зашагала прочь девочка.
Мишке вдруг стало плохо. В животе у него похолодело, и перед глазами поплыли разноцветные круги.
Катя вновь остановилась и повернулась к Мишке.
– Значит, мой будущий муж, говоришь? – хитро смотрит она на Мишку.
– Ну да, – кивает мальчик.
– И сделаешь всё, что я захочу?
– Конечно, – кивает мальчишка.
– Тогда давай сбежим. Сбежим вдвоём, чтобы нас никто не нашёл. Слабо?
– Куда? – остолбенел Мишка. – Зачем?
– Я же говорю слабак, – отвернулась Катька, – ничего ты не можешь. Вот скажи, зачем ты мне?
– Я же не отказываюсь, – насупился мальчик. – Если хочешь, давай сбежим. А когда?
– Завтра с утра, – улыбнулась девочка. – У тебя чемодан есть? Вот сложи туда всё необходимое для нас и жди меня за железнодорожной станцией.
– А почему за станцией? – удивился Мишка
– Пойдем по путям до следующей, а там уже на поезд сядем. Здесь могут знакомые нас увидеть…
На следующий день Мишка в школу не пришёл. И через день его не было. Одноклассники поговаривали, что пропал мальчишка. Родители с ног сбились в поисках сына. И только Катька хитро улыбалась, догадываясь, где сейчас мальчик.
Нашли Мишку. Грибники в милицию сообщили, что какой-то мальчишка с чемоданом у железнодорожных путей сидит возле леса. Утром его видели – когда в лес заходили, вечером – когда с грибов назад возвращались. Ну, а на следующее утро он вновь находился на том же месте. Мальчишка сидел на чемодане и на вопросы грибников никак не реагировал.
Когда Мишка появился в школе, Катька всё ждала, что вот сейчас он подойдёт. Она даже обдумала, как ей лучше засмеяться, но Мишка даже не взглянул в её сторону. Он вёл себя как и всегда, только уже без внимания к девочке.
– Какой же ты Мишка-дурачишка, – подошла к мальчику в конце уроков Катька, – веришь всем и всему, что тебе говорят.
– Не всем, – даже не повернул головы Мишка, – тебе верил.
– Ну и дурак, – хмыкнула Катька. – Я же тебе говорила, что ты мне не нужен.
Мишка на секунду взглянул в глаза девочки. Этот взгляд Катя запомнит на всю жизнь.
…Прошло десять лет. Катя всё ждала, что настанет день, и Мишка её простит. Простит, и они наконец будут счастливы, но Мишка так и ушёл служить в армию, не попрощавшись с Катей. Конечно, Мишка думал о ней. Ещё как думал, но в сердце так и оставалась заноза обиды. Он ведь часто после окончания школы стоял ночами под тёмными окнами Кати. Иногда он видел в окне силуэт девушки, ведь Катя тоже не спала. Как там уснешь, когда почти в каждом сне к ней приходил Мишка и смотрел на неё тем самым взглядом. Когда Мишку забрали в армию, девушка часто искала случай встретиться с его мамой. Как бы случайно она встречалась с ней на улице и спрашивала:
– Нет ли письма
